Но премьера оперы «Парсифаль» поразила даже венцев. Поразила так, что после спектакля, не успел опуститься занавес, вместе с овациями раздались недовольные крики с балкона. Меломаны разделились на два лагеря. Рецензенты скрестили перья.

Рихард Вагнер так трепетно относился к своей последней опере, рассказывающей об обретении главных христианских реликвий — Копья Судьбы и Святого Грааля, что на тридцать лет запретил ставить ее где-то, кроме Байрёйтского театра. Знал бы, что случится, продлил бы запрет еще лет на двести.

Есть у меня подозрение, что новая трактовка Венской оперы композитору бы не понравилась.

Место действия режиссер перенес... в сумасшедший дом. Да не просто в сумасшедший дом, а в тот, что знаком каждому венцу.

Есть в городе знаменитая церковь другого прославленного Вагнера — Отто. Архитектор, лидер сецессиона, один из создателей австрийского ар-деко построил церковь на территории психиатрической лечебницы. Уж больно место было хорошее  — зеленый холм в окружении деревьев.

Отто Вагнер, как и его коллеги по сецессиону, считал, что бог  — в природе и  человеке, и церковь на холме — скорее, место поклонения человеческому, чем божественному.

Еще нюанс: говорят, во время войны фашисты именно в этой лечебнице проводили ужасные эксперименты над больными, изучая влияние на мозг психотропных веществ.

По воле латвийского режиссера Алвиса Херманиса, лауреата  международных театральных премий, рыцарь Гурнеманц превращается в главврача психбольницы, злой колдун Клингзор (Йохен Шмекенбехер) — в  экспериментатора, который подвергает гипнозу Кундри (Нина Штемме). Парсифаль в исполнении Кристофера Вентриса становится пациентом, а Кундри идет на поправку…

Минут через 15 после начала «Парсифаля» я решила, что режиссерски он мне не интересен.

Поют хорошо, ансамбль прекрасный. Дирижер Семен Бычков — петербуржец, живущий во Франции, — выше всяких похвал. А лечебница раздражает. Тут новости почитаешь —  и так ощущение, что живешь в психбольнице. Приходишь развеяться в оперу. И на тебе!

Несколько человек из партера, несмотря на то, что билеты стоят 200 евро, не выдержали. Увидели Кундри  в смирительной рубашке,  Парсифаля в больничной пижаме, хор больных, выглядывающих из-за решеток. И сбежали.

Но дальше стало интереснее. Пожалуй, это самая венская постановка из всех, что мне приходилось видеть. Именно венский подход к жизни и смерти вдохновил режиссера на такую трактовку. Здесь всегда пытались из любопытства заглянуть человеку в мозг. Фрейд со своей кушеткой, композиторы (сколько властных умов подчинил себе неукротимый Вагнер!) и циничные фашисты, пытающиеся создать зомби… Но дело даже не в этом.

Все время на сцене — два элемента: люстра, напоминающая о вагнеровской церкви, и муляж человеческого мозга. Сначала он маленький, потом становится все больше и  больше, а в третьем действии — и вовсе огромный, пронзенный тем самым Копьем Судьбы.

Тут ты понимаешь, зачем понадобился режиссеру этот сумасшедший дом.

Он хотел донести до нас простую истину.

Все Страсти Господни, все добро и зло, все ужасы и радости — у нас в голове.

Копье пронзает  человеческий мозг — и мир погружается в ужас и мрак.

Парсифаль вынимает из мозга копье — и мир сверкает радостными красками.

Бог живет у нас в голове. Он подарил нам главное — разум.

В финале ковчег опускается на светящийся изнутри муляж мозга. Мы понимаем — наш разум и есть Святой Грааль, самое ценное наследство.  

Зрители — те, кто остался, а их большинство — аплодируют стоя и кричат «браво».

Здесь, в Вене, умеют ценить эксперименты.

Тот, кто приедет в город в мае, еще успеет попасть на знаменитый вагнеровский цикл «Кольцо нибелунга». Дирижер — Петер Шнайдер. Когда он дирижировал оркестром Венской оперы в 2002 году, овации после спектакля длились полчаса.

Счастливчики смогут услышать 20 мая «Золото Рейна», а 21 мая  — «Валькирию». Поклонникам Пласидо Доминго стоит оказаться в Вене 19 мая — у тенора будет сольный концерт. Кстати, в 2002 году именно Пласидо Доминго, исполнявшему роль Парсифаля, и досталось  больше всего аплодисментов.

Тех, кто планирует посетить Венскую оперу  в следующем сезоне, ждет приятный сюрприз: русские субтитры. Сейчас это возможно лишь на двух языках: немецком и английском, но за лето театр обновит  электронную систему и «заговорит» еще на шести языках.