В пьесе «Бог резни» замечательной драматургини Ясмины Реза (в Москве пьесу в переводе Дмитрия Быкова поставили в «Современнике» звездным составом: Алена Бабенко, Ольга Дроздова, Сергей Юшкевич, Владислав Вестров) среди блистательных уморительно-абсурдных диалогов пропадает одна реплика, которая остается непонятой русским залом.
Действие разворачивается в небогатой парижской квартирке, вибрирующей в такт каждому проходящему поезду метро. Две семейные пары – адвокат с пьющей истеричной женой (благополучные буржуа) и владелец лавки скобяных изделий с женой-интеллектуалкой левацких взглядов – выясняют отношения после драки сыновей. Сын адвоката напал с палкой на сына лавочника и выбил ему зуб. Об этом, собственно, и разговаривают четверо родителей. В какой-то момент, чтобы снять градус накала, хозяйка квартиры предлагает адвокату выпить колы. С невероятной гримасой то ли удивления, то ли отвращения (по французским представлениям о жизни, колу пьют дети и низы общества) адвокат делает глоток и произносит: «Надо же, а я думал, ее только от поноса принимают!»
Дело в том, что первым лекарством, которое прописывают французские врачи при желудочно-кишечных недоразумениях, действительно является кола.
Каждую осень-зиму во Франции, как и везде в Европе, случаются эпидемии кишечного гриппа. Вирус вызывает температуру 40, рвоту и понос одновременно, плюс возможны насморк и боль в горле. Во Франции этот букет называют «гастро». Первыми, как правило, заболевают дети, а за ними уже взрослые.
В семье моей сестры ротавирус появился впервые, когда ее дочке не исполнилось и года. Сначала заболела малышка, за ней с высоченной температурой слегла мама, а через пару дней – папа. Ценой нечеловеческих усилий удалось выяснить, что семейный доктор, женералист, как это у них называется, все-таки может прийти домой, чтобы помочь многострадальному семейству.
К вечеру на пороге появилась немолодая дама с крайне печальным выражением лица. Не снимая пальто, она присела на минуту на диван в гостиной. Симптомы болеющих ее не удивили. «Обыкновенный гастро», – печально произнесла она. А на вопрос, что делать, пожала плечами: «Пейте колу». – «Но малышке нет еще и года!» – возмутилась моя сестра, припоминая, как в Москве в подобной ситуации, когда маленькая племянница заболела ротавирусом, ночью приезжала скорая помощь и настойчиво советовала положить ребенка в больницу. От больницы мы отказались, но всем семейством вливали малышке лекарства строго по часам и регидрон от обезвоживания. Ничего подобного французский семейный доктор предложить не могла.
«Не пьет колу? – переспросила она, глядя на годовалую малышку. – Ну тогда размешайте колу пополам с водой!» Счет за услуги составил 105 евро. Но, о чудо! То ли сумма счета подействовала, то ли кола и впрямь так хороша, как считают французские доктора, но понос прекратился!
***
Семейная пара Мария и Мишель живут под Парижем. Ей 55 лет. Ему 60. В субботнее утро Мишель по традиции стрижет газон на своем участке. Маша в доме. Вдруг входит, хромая, Мишель, одна нога в крови. Что-то отскочило от газонокосилки и впилось ему в коленку. Жена в панике: «К хирургу! Укол от столбняка!» Реакция мужа: ноль эмоций. Полил рану антисептиком и уселся смотреть телевизор. «Само пройдет!»
В этой семейке жену принято называть «странной русской» и скептически относиться к ее инициативам. Такое отношение пошло от родителей Мишеля, милых девяностолетних старичков. При первом знакомстве они надули губки. «Русская? А почему не блондинка? А почему не Натали?» Вероятно, прослушав лет пятьдесят назад песню Жюльбера Беко «Натали», они навсегда уверовали, что Натали – единственно возможное имя для русской женщины.
Но, как и предсказывала Мари-не-Натали, в понедельник колено распухло. Мишель похромал к семейному доктору. Сделали рентген. Оказалось, под кожей застрял винтик. Вердикт врача: «Все в порядке. Это не страшно. Прикладывайте к ноге стерильные спиртовые повязки. И тогда винтик сам выйдет на свет божий!» Вуаля. Реакция Мишеля: «Ну, я же тебе говорил! Не стоило беспокоить доктора из-за такой ерунды». Реакция Марии: «Ну вы пофигисты! Как бы ты, Мишель, на старости лет не остался без ноги!» – «Посмотрим», – сказал Мишель, ухмыльнулся и пошел накладывать повязку.
Результат: через три недели из-под кожи показался краешек злополучного винтика. Мишель вытащил его пинцетом. Самостоятельно. Чтоб не тратить время и деньги на врача.
***
Наташа, 30 лет, девятый месяц беременности, недавно переехала жить в Канны. Дел с переездом и оформлением бумаг было по горло, поэтому пришла на первый прием к гинекологу за три недели до родов.
У Наташи отрицательный резус-фактор и, конечно, никакой обменной карты. Вопрос гинеколога: «Сава?» Ответ Наташи: «Сава бьен!» (В переводе на русский – гинеколог спрашивает, хорошо ли она себя чувствует, а она отвечает, что превосходно.) «Ву зет спортиф?» («Вы занимаетесь спортом?») – «Да-да», – кивает Наташа. «Экселан! («Превосходно!») – радуется доктор. – До встречи в родблоке».
Никаких анализов, УЗИ и доплера. Через три недели у Наташи родилась дочка Соня. Роды прошли прекрасно. На следующий день после родов молодая мать села в машину, пристегнула дочку в автокресле и поехала домой. Госпиталь находится в Ницце, а новая квартира Наташи – в Каннах. 30 километров мама с дочкой добирались самостоятельно. Папа встретить не смог: был в командировке.
Со своей второй дочкой, которую Наташа родила тоже в Ницце, мама сразу из госпиталя проследовала в ресторан. В этот раз папа новорожденной успел к родам и предложил по дороге домой хорошенько отметить это событие.
***
У маленького мальчика острый приступ бронхита в канун Рождества. Все окрестные врачи на каникулах. Телефоны выключены. 26 декабря семья под давлением русской мамы Лизы едет на прием к дежурному профессору в госпиталь Лиона. Маленькую девочку перед ними в очереди родители вносят в кабинет на руках. Прием у доктора длится час. Приближается время ужина – а это значит, что доктор, как по секундомеру, закроет свой кабинет на ключ и отправится восвояси.
Но – ура, ура! Их приглашают на прием. Доктор внимательно осматривает ребенка. Качает головой, цокает языком. И со словами: «Поскольку сейчас каникулы…» – выписывает трубочку для облегчения дыхания, в которую впрыскивается гормональный препарат для астматиков. Доктор записывает свою речь на диктофон – потом расшифровку сделает его секретарь и пришлет пациенту и педиатру по почте.
Каково же удивление родителей, когда через несколько дней они обнаруживают письмо из госпиталя. Первая фраза звучит так: «Малыш просто супер!» – далее следуют несколько фраз про состояние ребенка, а в конце красочное восхваление себя как специалиста, с утверждением, что он проявил нечеловеческое внимание к родителям, не поскупился на советы и внушил им чувство уверенности в себе!
Правда, русская мама Лиза не поверила, что у сына Николя все супер, и улетела в Москву. Наши врачи диагноз астмы не подтвердили, взяли анализы и нашли в глотке стафилококк – причину постоянного воспаления и кашля. Когда французский педиатр услышал про стафилококк, он едва скрыл свою улыбку и заявил, что это полная ерунда, что носителей стафилококка и стрептококка очень много во всем мире, подцепить это можно где угодно и не стоит обращать на такую ерунду внимания. Так же как не стоит увлекаться анализами.
***
Во Франции добиться направления на анализы очень сложно, а просто так явиться в лабораторию невозможно. Французский врач-педиатр на просьбы русской мамаши дать направление на анализ крови смотрел на нее как на монстра и упирался изо всех сил со словами: «Мадам, все дети болеют. Я думаю, что ваш малыш страдает последний год, на следующий год все будет лучше! А пока успокойтесь! У вас получаются красивые дети, советую вам отвлечься и завести второго ребенка прямо сейчас!»
Терапевты во Франции не носят белых халатов. Ни зеленых, ни голубых, ни розовых. Они вообще не носят халатов. Если только речь не идет о больнице или операции. В операционной, говорят, надевают и халаты, и бахилы, и шапочки. Но не дай бог там оказаться.
Нормальной температурой человеческого тела во Франции считается 37,2. Возможно, потому, что температуру французы меряют не под мышкой, как мы, а в попке, то есть в анальном отверстии. Это незыблемая традиция. У них в аптеке и градусники специальные продаются, такие мягкие, гибкие, как сувенирные карандаши, которые можно завязать узлом.
Нормальный, привычный нам градусник – большая редкость. Поэтому муж моей сестры в Москве все время спрашивал: «Почему на доме написано «36,6», что это значит? Почему аптека называется «36,6»? Что это за число – 36,6? И кто это такой «умный» решил, что это нормальная температура тела?!»
Вообще, пожив несколько лет с русской женой и проведя не один отпуск с русскими родственниками, он сделал вывод, что все русские очень мнительные, безостановочно лечатся, пьют какие-то таблетки, хотя, возможно, испытывают лишь легкое временное недомогание, которое скоро пройдет.
Зато если французу все-таки пропишут какое-нибудь лекарство, то в 90 процентах случаев это будет лекарство в виде ректальных суппозиториев. Чтобы не травить свои нежные желудки, они предпочитают взаимодействовать с прямой кишкой. Говорят, в свое время вся Франция хохотала, когда Мстислав Ростропович зашел в Париже в аптеку (аптекарь оказался просвещенным человеком и узнал мировую звезду) и попросил жаропонижающее. Дома у маэстро кто-то болел, он торопился и нервничал, а потому сказал, что помнил по русской ассоциации: «Свечи для зада».
Анальные суппозитории на все случаи жизни – излюбленное изделие французских фармацевтов. Они нежно называют их «сюпо». Обыкновенные, немедицинские свечи называются «бужи». Бужи вставляют в канделябры и в именинные пироги. Ростропович же покупал лекарственные свечи, суппозитории, сюпо, но назвал аптекарю бужи. Вышло так, будто бы он собрался вставлять свечи от пирога в анальное отверстие. Аптекарь, конечно же, отпустил жаропонижающие сюпо великому музыканту, но растрезвонил историю со свечами на весь свет.
Жаропонижающие сюпо, шампунь и леденцы для горла – кажется, это весь ассортимент, который отпускается в аптеках без рецепта. Для всего остального придется обратиться к врачу. К врачу французы, как вы уже наверняка поняли, идут тогда, когда терпеть больше не в силах.
Семейные врачи – терапевты, педиатры – все частные. Принимают в маленьких кабинетах. Часто сами работают за медсестру, секретаршу, рентгенолога, сами делают УЗИ и простейшие операции. Тут же выписывают счет, который необходимо оплатить чеком или наличными. Страховая компания изучает счета и компенсирует расходы.
Вкратце система страхования выглядит так: у всех жителей Франции есть зеленые пластиковые карточки под названием Carte Vitale – это карты государственного медицинского страхования, которые полагаются всем проживающим в стране на легальном основании. Их выдает государственная структура под названием Sécurité Sociale. Она – предмет национальной гордости французов, потому что в отношении здравоохранения во Франции давно уже наступил социализм.
По этим волшебным зеленым карточкам 70 процентов всех ваших расходов на врачей будут компенсированы примерно через месяц. Французские врачи стараются выписывать своим пациентам возмещаемые страховкой лекарства. Поэтому чаще, продемонстрировав зеленую карточку в аптеке, вы получаете лекарства бесплатно! Именно поэтому на мою подругу, которая ходит с детьми к французским врачам, но не обладает заветной зеленой карточкой, смотрят как на жену Абрамовича, так как она покупает за полную стоимость.
Если вы гражданин страны и у вас, не дай бог, случилось несчастье – вы серьезно заболели, например, врачи диагностируют рак, – то тут уже система здравоохранения бросает все силы, чтобы вам помочь! Баночку с лекарством, которая в реальности стоит 1800 евро, вам вручат в аптеке бесплатно, вам будут полагаться все необходимые процедуры и госпитализация в больницу. Франция борется за своих граждан, и, наверное, поэтому французский Интернет не пестрит мольбами о помощи.
К сожалению, при такой щедрости в момент кризиса система стала давать сбои. Сегодня Секю (как ее ласково и сокращенно называют французы) находится в жутком минусе. Чтобы как-то сократить долги, был установлен ряд новых правил. Например, с недавних пор каждый взрослый человек должен выбрать себе одного врача-терапевта и обращаться только к нему. Визиты к специалистам перестали компенсироваться, если лечащий врач-терапевт не давал направления.
Отныне можно обратиться напрямую только к пяти специалистам: гинекологу, зубному, психиатру, нейропсихиатру и окулисту.
Визит к знаменитому гинекологу, например, выглядит так. Приходите по записи (запись делается заранее, за два месяца). Секретарь находит вас в базе данных. Садитесь ждать в холле. Вам крупно повезло, если в очереди перед вами меньше трех пациенток. Кстати, многие приходят с мужьями, парами. Минут через сорок ожидания секретарь выкрикивает вашу фамилию.
Мадам доктор встречает вас на пороге своего кабинета, пожимает руку и осведомляется, как дела. Вы входите в кабинет. Диван, кресла, стол, компьютер, множество семейных фотографий. Доктор Мюриэль любезно рассказывает: это мои дети, это мои лошади. Оказывается, она родом из Нормандии, любовь к лошадям у нее в крови. Кажется, хозяйка кабинета сейчас предложит вам кофе, чтобы беседа приобрела еще более расслабленный, неформальный характер. Ах да, действительно, это же прием у врача. Почему это мы так расслабились? Кабинет спроектирован в виде русской буквы «Г», и в перпендикулярном помещении, за ширмой, скрыто кресло, лампы и все остальное оборудование – как и положено в кабинете гинеколога.
Медсестры у Мюриэль нет. Она работает одна. Здесь только диагностика. Все операции мадам гинеколог проводит в крупнейшем медицинском центре, который является еще и учебным центром для студентов старейшего во Франции медицинского факультета.
Анализы отправляются в частную лабораторию. Лаборатории – отдельный медицинский бизнес, врачи-терапевты никак к нему не допущены. Результаты из лаборатории поступают в двух экземплярах: по адресу доктора и домой пациенту. Все анализы покрываются медицинской страховкой.
Прием у Мюриэль стоит около 40 евро. Моя сестра платит чеком за нас обеих. В течение месяца половина этой суммы вернется на ее счет – страховая компания возместит расходы за ее визит к врачу. Мои 40 евро, естественно, останутся некомпенсированными.
Если вы хотите, чтобы покрывались все аптечные лекарства, анализы, УЗИ и флюорография, госпитализация в случае необходимости, затраты на очки, зубной протез и прочие прелести, необходимо приобрести дополнительную медицинскую страховку за свои деньги – она называется Mutuelle. Выбор медицинских страховок огромный, каждая компания предлагает разный набор покрытия и разные суммы на год. Здесь уже каждая семья ищет наиболее подходящий вариант для себя, исходя из того, есть ли в семье очкарики и нет ли серьезных проблем с зубами. Это главные критерии для выбора страховки, так как именно услуги зубных врачей и затраты на очки хуже всего компенсируются (почти никогда на 100 процентов).
Скорой помощи у французов не существует. Считается, что всегда есть возможность потерпеть до утра, пережить выходные и потом своими ногами дойти до дверей клиники или частного кабинета.
Если, не дай бог, кому-то совсем плохо, вызывают помпье. Это суровое бесплатное удовольствие, почти то же самое, что служба 911. Тушат пожары, вскрывают двери, но при необходимости могут отвезти в ближайший госпиталь и принять роды. Температуру и судороги у детей, например, сбивают решительно: кладут на холодный пол из плитки, раздевают догола, обкладывают ребенка льдом в полотенцах.
То, что называется «амбуланс» и ездит по улицам с голубой сиреной, на самом деле медицинская перевозка. Ее заказывают тяжелобольным и оплачивают самостоятельно, чтобы добраться до госпиталя. Вызвать амбуланс среди ночи и отправиться в нем, как на такси, в больницу невозможно – это удовольствие всегда запланированное.
Зато ночью можно пойти в аптеку. Как такового понятия «дежурная аптека» не существует. Если вам приспичило, например, купить аспирин, вы должны пойти в полицию, объяснить свои проблемы дежурному полицейскому, после чего тот примет решение, будить ли аптекаря. Если вам повезло – полицейский понял, что без аспирина вам не дожить до утра, – он позвонит домой аптекарю из ближайшей аптеки, тот встанет с постели и продаст вам злосчастный аспирин. Это неминуемая профессиональная плата за счастье быть аптекарем.
Как-то летом наша мама, которая тяжело переносит жару и духоту, ближе к ночи пожаловалась на плохое самочувствие. В таких случаях у нее есть привычка принимать аспирин С, и тут – о горе! – выяснилось, что в доме нет ни одной таблетки шипучего аспирина. Мы нашли в Интернете ближайшую аптеку, на железнодорожном вокзале в соседнем городке (по нашим русским представлениям, такие аптеки открыты и днем и ночью), и покатили туда. Аптека, естественно, была закрыта. Дежурный объяснил нам возможный алгоритм. Я позвонила маме по телефону, рассказала, как мы можем добыть лекарство. Как только она услышала про полицейский участок, недомогания прекратились, мы вернулись домой и благополучно дожили до утра. Аптекарю в ту ночь повезло.
Все аптеки, естественно, частные, а фармацевты слывут богатейшими людьми. И хотя без рецепта в аптеке не возможно купить практически ничего, аптекари могут давать медицинские консультации по всем случаям жизни – от аппендицита до собранных грибов. Если вы грешите тем, что собираете в лесу грибы, – занятие, на взгляд большинства французов, престранное, свойственное по большей части деклассированным элементам, – вы по закону обязаны показать свои находки аптекарю. Он выберет съедобные и вручит вам.
Если ситуацию не может исправить ни ночной аспирин, ни семейный доктор, ни практикующий частный врач, надо отправляться в госпиталь. Государственный или частный. Помимо всего прочего, разница в деньгах. Услуги государственной клиники полностью покроет страховка. Услуги частной – частично.
Представить себе французского гражданина без медицинской страховки невозможно. Поэтому первое, что делает французский муж для русской жены, – за этим пристально следят миграционные службы, – вписывает ее в свою медицинскую страховку…
Художница Лада ехала на велосипеде вдоль берега океана, на песке велосипед повело, и она упала. Ударилась правой рукой. Рука распухла, болит. Кошмар! А для художника – вдвойне кошмар! Жалуется вечером за ужином мужу Лорану и его маме:
– Больно!
Свекровь:
– Да! Мы все не молодеем!
Лоран:
– Ну, поболит и пройдет!
Дальше разговор переходит на другую тему. О руке больше ни слова. Вопрос: почему они так реагируют? Ответ: у Лады еще нет медицинской страховки. Муж не успел ее вписать. А платить за визит к терапевту и еще, не дай бог, за рентген и гипс свободному художнику непросто.
И все-таки Франция занимает первое место в Европе в рейтинге Quality of Life index по итогам 2009 года и считается самой лучшей для жизни европейской страной. Французская медицина регулярно признается ЮНЕСКО лучшей медициной в мире. Как это им удается?
Ну, во-первых, три главные реплики французских врачей:
– Caвa! (Все идет путем!)
– Се па граф! (Это не страшно!)
– Калме ву! (Успокойтесь!)
Тем, кто не в состоянии перестать нервничать, прописывают успокоительное. Не хотите успокоительное? Пейте шампанское для поднятия настроения. Это не шутка, а реальный врачебный совет.
Продолжение следует...
Купить книгу «Выйти замуж за француза. 50 счастливых историй»
Еще больше интересного в нашем канале Яндекс.Дзен. Подпишитесь!
- #болезни
- #врачи
- #дети
- #жена
- #жизнь
- #история из жизни
- #Канны
- #лечение
- #медицина
- #семья
- #страховка
- #Франция
- #цены
